Неточные совпадения
— Ах, не слушал бы! — мрачно проговорил
князь,
вставая с кресла и как бы желая уйти, но останавливаясь в дверях. — Законы есть, матушка, и если ты уж вызвала меня на это, то я тебе скажу, кто виноват во всем: ты и ты, одна ты. Законы против таких молодчиков всегда были и есть! Да-с, если бы не было того, чего не должно было быть, я — старик, но я бы поставил его на барьер, этого франта. Да, а теперь и лечите, возите к себе этих шарлатанов.
Старый
князь иногда ты, иногда вы говорил Левину. Он обнял Левина и, говоря с ним, не замечал Вронского, который
встал и спокойно дожидался, когда
князь обратится к нему.
Петров
встал, опираясь на палку, и робко посмотрел на
князя.
―
Князь, пожалуйте, готово, ― сказал один из его партнеров, найдя его тут, и
князь ушел. Левин посидел, послушал, но, вспомнив все разговоры нынешнего утра, ему вдруг стало ужасно скучно. Он поспешно
встал и пошел искать Облонского и Туровцына, с которыми было весело.
Мы играли уже с лишком час; наконец я увидел с своего места, что
князь вдруг
встал и, бледный, перешел к нам и остановился передо мной напротив, через стол: он все проиграл и молча смотрел на мою игру, впрочем, вероятно, ничего в ней не понимая и даже не думая уже об игре.
Я же не помнил, что он входил. Не знаю почему, но вдруг ужасно испугавшись, что я «спал», я
встал и начал ходить по комнате, чтоб опять не «заснуть». Наконец, сильно начала болеть голова. Ровно в десять часов вошел
князь, и я удивился тому, что я ждал его; я о нем совсем забыл, совсем.
Князь сморщил лоб и мельком взглянул на стенные часы. Версилов
встал и захватил свою шляпу.
Разговор наш вдруг прервал лакей, который вошел о чем-то доложить. Завидев его,
князь, кажется ожидавший его,
встал, не докончив речи, и быстро подошел к нему, так что тот доложил уже вполголоса, и я, конечно, не слыхал о чем.
— Успокойтесь же, —
встал я, захватывая шляпу, — лягте спать, это — первое. А
князь Николай Иванович ни за что не откажет, особенно теперь на радостях. Вы знаете тамошнюю-то историю? Неужто нет? Я слышал дикую вещь, что он женится; это — секрет, но не от вас, разумеется.
Мы вторую станцию едем от Усть-Маи, или Алданского селения. Вчера сделали тридцать одну версту, тоже по болотам, но те болота ничто в сравнении с нынешними. Станция положена, по их милости, всего семнадцать верст. Мы
встали со светом, поехали еще по утреннему морозу; лошади скользят на каждом шагу; они не подкованы.
Князь Оболенский говорит, что они тверже копытами, оттого будто, что овса не едят.
Агапов всем французам поперек горла
встал: девять дамских самых первоклассных мастеров каждый день объезжали по пятнадцати — двадцати домов. Клиенты Агапова были только родовитые дворяне,
князья, графы.
— Довольно! Вы меня поняли, и я спокоен, — заключил он вдруг
вставая, — сердце, как ваше, не может не понять страждущего.
Князь, вы благородны, как идеал! Что пред вами другие? Но вы молоды, и я благословляю вас. В конце концов я пришел вас просить назначить мне час для важного разговора, и вот в чем главнейшая надежда моя. Я ищу одной дружбы и сердца,
князь; я никогда не мог сладить с требованиями моего сердца.
— Такой цели я, конечно, всегда готов способствовать, — сказал
князь,
вставая, — только, признаюсь вам, Лебедев, я в беспокойстве ужасном; скажите, ведь вы всё еще… одним словом, сами же вы говорите, что подозреваете господина Фердыщенка.
— И за всё прощаете? За всё кроме вазы? —
встал было
князь вдруг с места, но старичок тотчас же опять притянул его за руку. Он не хотел упускать его.
Она тотчас же
встала, все по-прежнему серьезно и важно, с таким видом, как будто заранее к тому готовилась и только ждала приглашения, вышла на средину террасы и стала напротив
князя, продолжавшего сидеть в своих креслах.
За ним стали
вставать и другие, и тоже полезли к
князю.
Князь взял свой билет обратно. Фердыщенко
встал со стула.
— Рогожин! Где Настасья Филипповна? — прошептал вдруг
князь и
встал, дрожа всеми членами. Поднялся и Рогожин.
В первой же комнате ждала и Настасья Филипповна, тоже одетая весьма просто и вся в черном; она
встала навстречу, но не улыбнулась и даже
князю не подала руки.
Лизавета Прокофьевна решила про себя окончательно, что жених «невозможен», и за ночь дала себе слово, что, «покамест она жива, не быть
князю мужем ее Аглаи». С этим и
встала поутру. Но поутру же, в первом часу, за завтраком, она впала в удивительное противоречие самой себе.
— Прощай! — сказала она наконец,
встала и быстро пошла от него, почти побежала.
Князь видел, что подле нее вдруг очутился Рогожин, подхватил ее под руку и повел.
Князь стал
вставать. Лебедев удивился и даже был озадачен, что
князь уже
встает.
Она уже не покраснела, а побледнела, выговаривая это, и вдруг
встала с места, точно забывшись, но тотчас же, опомнившись, села; губка ее долго еще продолжала вздрагивать. Молчание продолжалось с минуту.
Князь был ужасно поражен внезапностью выходки и не знал, чему приписать ее.
— Вы напрасно, Коля… — пробормотал
князь,
вставая и хватаясь за шляпу, — зачем вы рассказываете, я…
— То, стало быть,
вставать и уходить? — приподнялся
князь, как-то даже весело рассмеявшись, несмотря на всю видимую затруднительность своих обстоятельств. — И вот, ей-богу же, генерал, хоть я ровно ничего не знаю практически ни в здешних обычаях, ни вообще как здесь люди живут, но так я и думал, что у нас непременно именно это и выйдет, как теперь вышло. Что ж, может быть, оно так и надо… Да и тогда мне тоже на письмо не ответили… Ну, прощайте и извините, что обеспокоил.
— Ну, поздравляю, поздравляю! — и,
встав с места, подошел к
князю обнять его.
— Из упрямства! — вскричал Ганя. — Из упрямства и замуж не выходишь! Что на меня фыркаешь? Мне ведь наплевать, Варвара Ардалионовна; угодно — хоть сейчас исполняйте ваше намерение. Надоели вы мне уж очень. Как! Вы решаетесь наконец нас оставить,
князь! — закричал он
князю, увидав, что тот
встает с места.
— Ничему не могу научить, — смеялся и
князь, — я все почти время за границей прожил в этой швейцарской деревне; редко выезжал куда-нибудь недалеко; чему же я вас научу? Сначала мне было только нескучно; я стал скоро выздоравливать; потом мне каждый день становился дорог, и чем дальше, тем дороже, так что я стал это замечать. Ложился спать я очень довольный, а
вставал еще счастливее. А почему это все — довольно трудно рассказать.
Но Настасья Филипповна
встала, не слушая, и пошла сама встретить
князя.
Коля прошел в дверь совсем и подал
князю записку. Она была от генерала, сложена и запечатана. По лицу Коли видно было, как было ему тяжело передавать.
Князь прочел,
встал и взял шляпу.
Когда у Аглаи сорвалось невзначай за обедом, что maman сердится, потому что
князь не едет, на что генерал тотчас же заметил, что «ведь он в этом не виноват», — Лизавета Прокофьевна
встала и во гневе вышла из-за стола.
— Потому, брат, дух. А она ведь как лежит… К утру, как посветлеет, посмотри. Что ты, и
встать не можешь? — с боязливым удивлением спросил Рогожин, видя, что
князь так дрожит, что и подняться не может.
— Нижерадзе! Эй, Нижерадзе,
вставай! — крикнул Лихонин и толкнул спящего в бок. —
Князь!
Она
встала и начала говорить стоя, не замечая того от волнения.
Князь слушал, слушал и тоже
встал с места. Вся сцена становилась слишком торжественною.
— Я начал о моем ветренике, — продолжал
князь, — я видел его только одну минуту и то на улице, когда он садился ехать к графине Зинаиде Федоровне. Он ужасно спешил и, представьте, даже не хотел
встать, чтоб войти со мной в комнаты после четырех дней разлуки. И, кажется, я в том виноват, Наталья Николаевна, что он теперь не у вас и что мы пришли прежде него; я воспользовался случаем, и так как сам не мог быть сегодня у графини, то дал ему одно поручение. Но он явится сию минуту.
Выслушав это,
князь обрубил разом. Он
встал и поклонился с таким видом, что Тебенькову тоже ничего другого не оставалось как, в свою очередь,
встать, почтительно расшаркаться и выйти из кабинета. Но оба вынесли из этого случая надлежащее для себя поучение.
Князь написал на бумажке:"Франклин — иметь в виду, как одного из главных зачинщиков и возмутителей"; Тебеньков же, воротясь домой, тоже записал:"Франклин — иметь в виду, дабы на будущее время избегать разговоров об нем".
— Да ни то ни се… Кажется, как будто… Вчера с вечера, как почивать ложились, наказывали мне:"Смотри, Семен, ежели ночью от
князя курьер — сейчас же меня разбуди!"И нынче, как
встали, первым делом:"Приезжал курьер?"–"Никак нет, ваше-ство!"–"Ах, чтоб вас!.."
— А я и сам не знаю, как-то очень просто: как от этих цыганов доставился домой, и не помню, как лег, но только слышу,
князь стучит и зовет, а я хочу с коника
встать, но никак края не найду и не могу сойти.
— Проси! — приказал
князь лакею и сам вышел несколько в залу, а Полина
встала и начала торопливо поправлять перед зеркалом волосы.
— В таком случае, извольте!.. Только вы, пожалуйста, не воображайте меня, по словам
князя, музыкантшей, — отвечала,
вставая, Полина. — A chere Catherine [дорогая Екатерина (франц.).] споет нам что-нибудь после? — прибавила она, обращаясь к княжне.
— Pardon, на одну минуту, — проговорил
князь,
вставая, и тотчас же ушел с Полиной в задние комнаты. Назад он возвратился через залу. Калинович танцевал с княжной в шестой фигуре галоп и, кончив, отпустил ее довольно медленно, пожав ей слегка руку. Она взглянула на него и покраснела.
— Здесь, maman, — отвечала Полина и, тотчас же
встав, отошла от
князя к столику, на котором лежали книги.
— Да; теперь собственно насчет меня, — продолжал
князь,
вставая и притворяя дверь в комнату, — насчет моего участия, — продолжал он, садясь на прежнее место, — я хочу вас спросить: совершенно ли вы изволили выкинуть из вашей головы все эти студенческие замашки, которые в сущности одни только бредни, или нет? Вопрос этот для меня очень важен.
Мистрисс Нетльбет в свою очередь тоже
встала из-за самовара и, жеманно присев, проговорила поздравительное приветствие
князю и представила ему в подарок что-то свернутое… кажется, связанные собственными ее руками шелковые карпетки.
— Легок на помине, — проговорил
князь,
вставая.
Князь, в сюртучке из тонкого серого сукна, в легоньком, слегка завязанном галстучке, при входе Калиновича
встал.
— Я прошу вас,
князь,
встаньте и войдите, — произнесла она вдруг твердым и настойчивым голосом.
— Не дает бог легче, — отвечали холопи, — вот уж третий раз
князь на ходу очнется, да и опять обомрет! Коли мельник не остановит руды, так и не
встать князю, истечет до капли!
Несмотря ни на какие отговорки, Дружина Андреевич принудил своего гостя отведать многочисленных блюд: студеней разного роду, жарких, похлебок, кулебяк и буженины. А когда поставили перед ними разные напитки, Морозов налил себе и
князю по стопе малвазии,
встал из-за стола, откинул назад свои опальные волосы и сказал, подняв высоко стопу...